Илья НеИльф (Ilya Goloshchapov) и Евгений НеПетров (Eugene Bobukh)

Мёртвые Души

Странная история (когда-то) в пяти частях

Михаил заглянул под машину. В лицо пахнуло раскалённым воздухом. Ни под днищем, ни под капотом никаких видимых проблем не наблюдалось. Что, конечно, мало о чём говорило...

Миша попытался сплюнуть. Во рту сухо, а сам весь мокрый. Полчаса назад, красиво одолев перевал “девяностой” трассы, он поднёс ко рту бутылку с водой -- и тут машину принялось дёргать. С пугающей и нарастающей силой, так, что Миша еле удержал управление. Бутылка вырвалась из рук и сплясала по салону, облив всё: футболку, кресла, штаны, туфли. По ушам текло, да вот в рот не попало...

Первый рывок случился полчаса назад на пятой передаче. Теперь накрыло на четвёртой, и надежда добраться до Сиэтла испарилась. До Элленсбурга бы дотянуть. Всё лучше, чем застрять на обочине в полупустыне с жухлой травой...

Третья передача отказала мили за две до Элленсбурга. Вторая -- на въезде в город. Миша тащился по центральной улице на первой и уныло оглядывал вывески. Воскресенье, 5:05 вечера. Чёрта лысого тут будет хоть что-то сейчас работать. И тут... о, удача! Светящееся "OPEN" под чем-то про Automotive и Repairs. Не слишком вчитываясь, Миша свернул.

Первая, она же теперь и последняя, передача сдохла уже на парковке. Плечом в дверь Миша дотолкал машину оставшийся метр. Всё. Приехали. Куда и как -- тот ещё вопрос, но своими колёсами родная "Акура" отсюда уже вряд ли выберется.

Толстый хозяин нарисовался неслышно и ниоткуда.

-- Чем могу помочь?

-- Да вот... скорее всего, трансмиссия.

-- Ну, давайте посмотрим.

Пока машину проверяли, Миша в прохладном офисе поглощал один стакан воды за другим. Хозяин вернулся быстро:

-- У меня для вас не очень хорошие новости. Это действительно трансмиссия. Если хотите чинить у нас, обойдётся... (он заглянул в листок) в 3849 долларов. Плюс налог. И вам, наверное, нужна будет машина, чтобы продолжить свой путь?

Выбора, в общем, не было. Можно вызвать буксировщика и дотащить до своего механика в Сиэтле. Но переборка трансмиссии станет тысячи под четыре, как ни крути. И, положа руку на сердце, вряд ли это могло быть что-то иное, кроме отказа магнитных клапанов в трансмиссии. Уж настолько-то Михаил разбирался. Шансы выиграть на том, что хозяин ошибся, ничтожны.

Владелец по-своему интерпретировал его задумчивость:

-- Если сумма очень велика, мы можем предложить специальный план оплаты. Не кредит. Хотите ознакомиться? -- толстяк протянул бумажку.

Миша пробежав глазами по листочку, поднял удивлённый взгляд.

-- Договор... посмертного заимствования?

Толстый хозяин лучился добродушием.

-- Давайте я объясню, а подробности вы прочитаете потом. Идея проста: все люди смертны. Рано или поздно и я, и вы покинем этот мир. И, говоря честно, никто не знает, что ждёт нас после смерти. Я предлагаю вам очень выгодные условия. Быть может -- упаси Господь -- вы покинете этот мир раньше меня. В таком случае, если вы обнаружите, что есть жизнь после смерти, и “оттуда” можно как-то влиять на события в этом мире, то вы мне оттуда поможете. Просто поможете моему бизнесу. Как -- на собственное усмотрение. В рамках того, что возможно. И даже лишь в рамках того, что ТАМ будет законно -- заметьте, я не прошу вас ни о чём, что действительно нельзя будет сделать или может оказаться слишком затруднительным. Если вы подписываете эту бумагу, то мы в расчёте. Я чиню вашу трансмиссию, и вы мне ничего не должны.

Миша собрал слегка разбежавшиеся мысли и прочистил горло:

-- Можно кофе?

Толстяк нажал кнопку на аппарате и услужливо подал бумажный стаканчик.

-- Так как?

-- Надо почитать, -- кивнул Михаил на бумажку и в голове мелькнуло из детства: "Прям Весельчак “У” из Алисы..."

-- Читайте, любезный, читайте, -- всё тем же елейным голоском пропел "Весельчак", -- А я пока детальки для вашей машины на складе проверю.

Ознакомившись с грамотно составленным договором, Миша вдруг отметил, что его уже не удивляют предложения типа: " ...и обязуюсь оказать помощь в рамках означенного договора без нарушения каких-либо правил и законов постмортального мира... ".

"В конце концов, что я теряю? Даже приобретаю! Четыре тысячи экономии", -- подумал он, -- "Может, этот "У" последователь благотворительной религиозной секты?"

Весельчак вновь бесшумно материализовался у Миши за спиной.

-- Всё в порядке, всё в наличии. Два часа и получите свою "Акуру", как Илон Маск свой Марс! -- и он захихикал, радуясь удачной шутке.

-- Давайте подписывать, -- неожиданно для себя и твёрдо сказал Миша. -- Только помните, что и я буду с нетерпением ждать вашей помощи, если завтра вы отравитесь устрицами...

И увидев спавшую улыбку Весельчака, добавил:

-- Не дай Бог, конечно.

-- Кстати, об устрицах, -- Миша передал ручку толстяку, -- Где у вас можно вкусно поужинать?

-- А вот, прямо напротив ресторанчик, -- Весельчак выводил на договоре последнюю закорючку, -- Хорошо готовят... и устрицы всегда свежие, -- Он подмигнул Мише, протягивая экземпляр договора. -- Можете по городу погулять, если есть желание. В случае чего, машину мы вот здесь оставим, -- и он показал на стоянку, расчерченную свежими белыми линиями, -- У нас тут тихо, не балуют.

...На ресторанной вывеске значилось: "Кафе "Жёлтая церковь", улица Жемчужная".

"Оригиналы живут в этом Элленсбурге", -- подумал Миша, заказывая бургер из бизона и пресловутых устриц.

В ресторанчике было пусто, только в дальнем углу сидела компания в тёмных одеждах и негромко разговаривала. Пара пожилых женщин утирала глаза платками...

"Ну, просто меня угрохать ему было бы невыгодно", -- продолжал размышлять над ситуацией Михаил, -- Я ему тогда ТАК помогу! Да и народ здесь живёт религиозный, -- он покосился на траурную компанию в углу (ему на мгновение показалось, что говорят по-русски), -- Хотя, с другой стороны, перестроили же церковь в ресторан...

Кто-то тронул его за плечо.

-- Миш, привет! А я думаю -- ты или не ты? Месяца два тебя не видел.

Это был Олег - сотрудник из соседней с Мишиной лаборатории, с которым они иногда пересекались в столовой.

-- В Индию в командировку отправляли. А у вас там что - поминки? -- Миша усмехнулся, но тут же вспомнил, что Олег был из религиозных, и осёкся.

-- Дядю похоронили. Хороший человек был, “золотые” руки, в хоре церковном пел, -- у Олега навернулись слёзы, -- Но ему уже сейчас хорошо... там настоящая жизнь...

Миша вдруг резко повернулся, посмотрел на плачущих бабушек, потом на Олега.

-- Олег, ты сам откуда?

-- С Харькова.

-- Вот представь, айтишник из Харькова уезжает работать и жить сюда, в Америку. Любимая специальность, высокая зарплата, семья, прекрасные дети. Человек он разносторонне развитый - в горы и в театры ходит, танцами и кухнями народов мира увлекается... Короче, живёт как в раю. А теперь, отмотаем время немного назад - в Харьков, когда все его многочисленные родственники провожают нашего героя в лучшую жизнь. Причём, все они уверенны, что вышеперечисленные блага и удовольствия жизни он получит. А они рыдают, убиваются и принимают сердечные лекарства. Как же так?! -- Михаил вдруг выдохнул и понял, что зря обрушился на Олега.

-- Жалко, вот и плачут, -- просто сказал Олег.

-- Получается, как у Стивенсона в "Клубе самоубийц": "А вдруг там ничего нет? Вот будет номер", -- тихо закончил Миша и положил на стол деньги.

-- Стивенсон это пастор?

-- Почти... Ну, такой пастор-расстрига. Прости, Олег. Мне пора. Прими соболезнования...

-- Я тоже выйду, подышу свежим воздухом...

Выйдя на крыльцо “Жёлтой церкви”, Миша с удивлением увидел свою "Акуру" на свежевыкрашенной стоянке.

-- Лихо Весельчак управился, а говорил “два часа” -- тихо сказал он посмотрев на ручной циферблат.

-- Какой Весельчак? -- поинтересовался стоявший позади Олег.

Но Миша его не слышал. Закат заливал Жемчужную улицу, деревья и машины золотом. Столько красоты и спокойствия было в этом свете, что Миша сначала сощурился, потом вздрогнул, и лишь после осознал причину своего дискомфорта.

По дороге двигалась “Акура”. Ещё одна. До боли знакомыми рывками, явно на первой передаче и явно пытаясь дотянуть до единственной автомастерской. Метров за 100 до цели машина встала. Из распахнутой двери выскользнула симпатичная рыжеволосая фигурка на каблучках и заспешила к мастерской.

-- Олег, -- произнёс Миша, не оборачиваясь, -- Мне, кажется, надо здесь кое с кем разобраться. Составишь компанию?

-- Да ну? Серьёзно? -- в голосе Олега светился задор -- А с кем?

-- Да вот с хозяином мастерской напротив.

-- С мистером Уилкинсом? Дак чё, его тут все знают. Пошли. А что не так?

-- Сейчас поймёшь...

Внутри по-прежнему дышал прохладой кондиционер. Хозяин оказался за стойкой.

-- А, добро пожаловать, -- улыбнулся он -- мы уже закончили. Вот ваши ключи, можете садиться и ехать.

-- Спасибо. Только сначала я хотел бы кое-что обсудить.

-- Обсудить? Ну хорошо. Пойдёмте ко мне в кабинет. А это с вами?...

-- Мистер Уилкинс, -- улыбнулся Олег -- Вы меня разве не узнаёте? Я Олег Каширов. Мой дядя, Леонид Гамин, у вас регулярно чинился, я его подвозил.

"Опа! Сам Гамин был его дядей... и в церковном хоре пел... Любопытно." -- подумал Михаил, но виду не подал.

-- Ах, ну конечно, конечно! Очень рад! Прошу вас -- толстяк показал на стулья.

В кабинете царила приятная полутьма. Миша не успел ничего сказать, когда распахнулась дверь, и внутрь просунулся один из механиков:

-- Извините, что прерываю. У нас новый клиент. Застрял поблизости. Я, с вашего позволения, схожу, гляну?
-- Да-да, Джонни, действуй.

Дверь закрылась. Мистер Уилкинс вновь сфокусировал внимание на Мише:

-- Ну так о чём бы вы хотели побеседовать?

-- О контракте. Я хотел бы побеседовать о контракте, что подписал здесь час назад. Если честно, он у меня вызывает подозрения. Мне, например, любопытно, как часто к вам попадают водители с поломками наподобие моей?

-- Нечасто. Вы, собственно, первый.

-- А если я вызову полицию и заставлю поднять записи?

-- Простите? (улыбка хозяина слегка окаменела) На каком основании?

-- Знаете, мне почему-то кажется, что моя поломка была не случайной.

-- Боже мой, чем я мог вызвать такие подозрения!? (толстяк светился невинностью). Это чисто механическая неисправность. Довольно редкая, но вполне понятная. Могу показать запчасти.

-- А вы можете объяснить, как вы её так быстро устранили? Я привык думать, что работа за четыре тысячи долларов занимает часы. А тут вы словно детальку заменили, и всё - машина готова.

Уилкинс задумался. Затем перевёл взгляд на Олега. Вздохнул.

-- Олег, -- спросил он -- Твой друг умеет хранить тайны?

-- Как я сам.

-- Ладно. Только не выдавайте уж старика. Поломка действительно пустяковая. Отказ запирающего магнита. Чинится чуть ли не отвёрткой. Старый магнит вытаскивается, вставляется новый, можно ехать.

-- Тогда почему четыре тысячи?...

-- А какая разница? Ведь вы же не платили мне эти деньги. Строго говоря, вы не платили даже те 120 долларов, которые стоил ремонт.

-- Тогда зачем всё это?

Хозяин ещё раз вздохнул. Опять посмотрел на Олега. Присутствие знакомого человека придавало ему уверенности.

-- Это всё проклятые налоги. Самые обыкновенные налоги. Вы подписываете контракт, по которому я оказал вам услугу на $4000. С точки зрения закона, вы у меня эти деньги взяли. С той же точки зрения, вы мне их никогда не вернёте. Поэтому я могу списать их как убыток. Довольно нетривиальным образом -- это моё ноу-хау -- но могу. Когда приходит налоговый сезон, я указываю четыре тысячи долларов потерь, и получаю от государства возврат на величину ставки. Долларов 800. Это покрывает расходы на ремонт вашего автомобиля. Все счастливы.

-- И это законно???

-- Вполне! Я, как производитель услуг, имею право оценивать их в любую сумму. Вы, как покупатель, подписав бумагу, с моей оценкой согласились. Если бы я действительно взял с вас эти деньги, вы бы пошли в суд и заявили, что вас надули. Но убытков у вас нет, нет и вреда, а значит, нет никаких оснований для судебного иска.

-- А Федеральная Налоговая Служба?...

-- Она считает, что у нас с вами заключена долговременная форма убыточного контракта. Вполне справедливо считает. Все бумаги на месте.

"Вот ведь Чичиков!" -- восхитился Миша. Потом встрепенулся:

-- А если бы я не захотел подписывать контракт?

-- Я бы сообщил об ошибке в первичной диагностике и починил машину за сто двадцать долларов. Уже вашими деньгами.

-- И что, ни у кого больше вот так не ломаются трансмиссии?

-- Разное ломается. Моторчики от дворников. Радиолы. Трансмиссии -- нет. Это впервые. Отказ магнита, хоть и несколько странный.

Зазвонил офисный телефон. Хозяин включил интерком.

-- Мистер Уилкинс? Это Джонни. Я тут посмотрел. Трансмиссия. Отказ магнита. И какой-то странный.

В комнате стало слегка неуютно. Хозяин сглотнул и произнёс чуть охрипшим голосом:

-- Хорошо, Джонни. Сделай там, что надо. Я позже посмотрю...

И тут подал голос Олег:

-- Господа, это всё очень интересно... и раз уж мы тут говорим о магнитах, можно показать вам ещё один забавный отказ? Сегодня утром. Обычный магнитик из нашей ванной.

Он вытащил что-то из кармана и поднёс его к настольному магниту со скрепками. Маленький магнитик клацнул о большой, а потом... оттолкнулся и повис. Повис в сантиметре от тёмно-серой поверхности большого. Слегка покачиваясь в воздухе, и ни на что не опираясь.

Все уставились на эту картину. Хозяин больше не улыбался.

-- Подождите... это какая-то шутка?

-- Боюсь, что нет, -- Миша не отводил взгляда от парящего в воздухе магнитика -- И я, как физик, не возьмусь это объяснить.

-- Жаль -- вздохнул Олег, -- Будь здесь мой дядя, он бы, наверное, мог. Большой специалист по магнитному полю был. Мировое светило, пусть земля ему будет пухом.

Мишу подбросило.

-- Скажите, -- обернулся он к хозяину -- А мистер Гамин случайно не подписывал с вами подобного контракта?

Толстяк посерел и судорожно вздохнул...

Леонид Максимович Гамин был легендой в определённых научных кругах. Закончив Харьковский университет, где ему прочили большое научное и преподавательское будущее, он вдруг уехал в Новосибирский Академгородок и занялся углубленным изучением теории магнитного поля. При этом открыто посещал церковь (за что имел "тихое" неодобрение со стороны коллег-"партийцев"), увлекался моржеванием и регулярно устраивал творческие вечера, где мог рассуждать как об эпохе Ренессанса, так и о последних кулинарных достижениях знаменитой Лионской школы поваров. Уже во времена раннего российского капитализма стало известно, что вся его харьковская семья перебралась в Америку. Леонид Максимович никуда не собирался, по-прежнему занимался "магнитами" и моржеванием, хотя творческие вечера постепенно сошли на нет -- он всё больше уходил в науку. В Соединённые Штаты Гамин попал благодаря усилиям родственников (о чём, похоже, не догадывался), которые сначала затащили его на симпозиум физиков в Сиэтле, где после блестящего доклада, он получил приглашение поработать в Университете Вашингтона, ну а потом -- сделали всё необходимое по программе "Воссоединение семьи". Иногда складывалось впечатление, что Леонид Максимович даже не замечал своего переезда на другой континент, он дрейфовал по магнитным полям, слушал "Нирвану" и только иногда самозабвенно пел в церковном хоре. Где-то через год он познакомился с таким же одержимым магнитными полями профессором из Университета Гонзаги, что базировался на восточной оконечности штата Вашингтон, куда стал регулярно мотаться. Именно во время одной из таких поездок и случилось несчастье -- Гамин был обнаружен мертвым в своей машине на обочине "девяностого" шоссе. Медики констатировали смерть от инфаркта, родственники посетовали, что "Лёнечка, видимо, переутомился"...

...В коридоре застучали каблучки. Рывком распахнулась дверь, и в помещение ворвалась шатенка:

-- Серьёзная неисправность? На сколько потянет?

Дверь толкнула кресло Михаила в спинку и развернула его лицом к девушке. Миша встал.

-- Сто двадцать долларов -- одновременно произнёс он и... шатенка.

В помещении повисла звенящая тишина...

"А она симпатичная", -- подумал он, в упор любуясь блеском глаз и ощущая тепло от её присутствия. "И вкусно, чертовски вкусно пахнет!"

-- Мне надо выпить -- произнёс он вслух. Опять одновременно с девушкой. Изнутри настигло лёгкое удивление. Это была не его мысль. Это было... её желание. Ощущаемое как своё. Но -- без всякого беспокойства. Ну что странного в том, чтобы слышать желания человека?

По-прежнему лицом друг к другу, почти вплотную, они потянулись в сторону шкафчика с бутылкой. Миша -- левой рукой. Девушка -- правой. До бутылки было не меньше трёх метров, но движение казалось настолько естественным, что Миша вовсе не удивился, ощутив бутылку. Не рукой, но словно бы её продолжением. Мягко. Как через толстое одеяло.

Вдвоём они взяли бутылку и понесли её к себе. По воздуху. Над ошалевшим мистером Уилкинсом. Над кучей бумаг и столом. Над магнитом со скрепками, будь он неладен ("...магнит... что-то такое важное про магнит надо подумать...").

В метре от бутылки, по-прежнему её не касаясь, Миша представил, как зубами выдёргивает из горлышка пробку. С громким хлопком та улетела в угол. Бутылка послушно подплыла к шатенке ("Памела. Ну сколько можно называть меня шатенкой? Памела я!"). Крепко приложившись, та сделала пару глотков. На красивых ровных губах остался след пряного виски, и Мише захотелось поймать его, поцеловав эти губы. Но он удержался. "Не время, не место", -- подумалось ему. Им. Он был теперь уверен -- мысли были общие.

Краем сознания они осмотрели помещение. Толстяк совсем испугался. Но глупостей делать вроде не собирается. Сидит в углу. Олег. Этот глядит с ироничной и радостной улыбкой. Вот воистину уравновешенная натура. За двумя стенами, в мастерской, обнаружилось сознание механика. Ну да! Это ж из его головы вычиталось про "120 долларов", откуда же ёще?

Однако это не всё. Кто-то ещё присутствовал в помещении. Смутно и как-то не так, как остальные люди.

"Конечно, не так!" -- раздался в их головах голос и лёгкий смешок -- "Вы тут при своих телах обретаетесь, а я в воздухе растворён. Легко, думаете, в таком виде пальцы под магниты совать? Лео Гамин, разрешите представиться! Ох и намаялся я собирать вас всех вместе!"

"Зачем?"

"Зачем? Зачем... Ну, во-первых, обидно умирать, не передав людям хорошее открытие. Пришлось задержаться. Так что, Миша, уткнёмся мы с тобой в ближайшее время в справочник Григорьева-Мейлихова, 764-ю страницу. Ты умный, как график увидишь, сам всё смекнёшь. А в-главных... я ведь вас не просто так тут вместе собрал. Памела, у тебя с Мишей резонанс. Дар перемещать предметы и чувствовать окружающих. Но только когда вы рядом. Вот как сейчас. Для надёжности вообще обняться бы надо, но не буду уж требовать такого от малознакомых людей. Ох, и трудно же вам придётся!"

-- Почему? -- спросил Миша вслух. Памела сделала шаг назад и "выпала" из сознания. Осталась просто слегка испуганная девушка.

-- А ты не догадался? -- спросила она -- мы же разные! Я люблю выпить в середине дня, ни черта не знаю вашей физики... и терпеть не могу устриц, господи, какая гадость, как ты вообще это ешь?! И ещё я по-русски не понимаю, ты не заметил? И... да много ещё! На черта я тебя вообще узнала? Твой Лео сделал нам весьма угловатый подарок.

Толстяк, наконец, вышел из ступора, выскользнул из-за стола и, пискнув "Господа, мне нужно перепроверить машину!" исчез за дверью.

Миша вздохнул. Ему очень не хотелось испугать Памелу.

-- Ладно -- сказал он, -- я готов обойтись без чего угодно. Кроме ответа на один вопрос. Как ты думаешь... мы смогли бы таскать спиртное в "Жёлтой церкви" прямо сквозь стекло бутылки? Ну, чтобы не напрягать бармена.

Он увидел, как лицо её тронула хулиганская улыбка:

-- Ты что, думаешь, меня кроме выпивки ничем заинтересовать нельзя?

-- А кто тебя знает... проверим? -- и он протянул руку.

-- Нахал! А проверим!

Её пальцы легли на его. Они обнялись и вплыли тёплыми облаками в сферы восприятия друг друга. Они обернулись к Олегу и сказали в два голоса:

-- Давай с нами. Приглашаем в "Жёлтую церковь".

-- А я не против -- улыбнулся Олег, вставая.

"И я не против" -- решил Леонид Максимович, лёгким облачком зацепившись за намагниченную полоску Мишиной кредитки, и последовав за ними "на буксире". "Да, нелегко им придётся. Но, кажется, я в них верю" -- подумал он.

Шёл четвёртый день его последнего земного пребывания, нужно было многое успеть...

05.2019

Комментарии? Вопросы? В Фейсбуке здесь или здесь.

Автор рисунка Kathy Malinovskaia